Бегство Земли (сборник) - Страница 175

175

— Вы не получите вертолета!

— Он мне ни к чему. Если понадобится помощь, я вызову по радио Жюля Тибо или кого-нибудь еще, кому я доверяю. А сейчас пусть никто не вздумает следовать за мной! После этой истории Лео нервничает. И я тоже. Но прежде мы похороним Мак-Грегора. Вашего предшественника, господин директор!

Уже второй день Тераи с Лео исследовали Горы Судьбы. Жюль Тибо довез их на своем вездеходе до края плато Вира. Расставшись с ним, они преодолели предгорье и сейчас находились перед Барьером. Это была горная цепь высотой не более трех тысяч метров, но чрезвычайно крутая, сложенная из сверкающих сланцев на гранитном основании. Тераи долго отыскивал в бинокль проход.

— Разгадка тайны по ту сторону Барьера, Лео. Именно там побывал старый Мак, именно туда уходят молодые пухи. Но где, черт возьми, они пробираются? Вряд ли через верховья Бероэ; мы знаем, что долина там заканчивается непроходимым тупиком. И уж, конечно, не на севере: там отвесные скалы. Остается юг. Что ж, пойдем вдоль Барьера на юг, пока не отыщем прохода!

В высоких предгорьях, где они находились, растительности почти не было, только худосочная трава между бесформенными валунами, остатками древнего ледника. С севера на юг тянулась безводная долина; видимо, старое русло Бероэ, подумал Лапрад. Ниже она прорезала холмы и сворачивала прямо на восток. Они спустились в долину. Там кое-где росли деревца с перистой листвой, типичные для этих высот. Попадалось еще довольно много животных, травоядных — какого-то подобия земных каменных баранов и серн — и хищных — вроде «горных волков». Встречались и другие звери, которых Тераи до сих пор никогда не видел, но все они не представляли опасности ни для него, ни для Лео. Мясо травоядных оказалось вкусным и вполне съедобным, его следовало только хорошенько выварить и добавить витаминизированые пилюли. Впрочем, долго питаться им не следовало — оно содержало слишком много тяжелых элементов. Но пока свежее мясо приятно разнообразило пищу из обезвоженных продуктов.

Они двигались на юг уже несколько дней, когда Лео, всегда бежавший впереди, внезапно остановился и призывно зарычал. Тераи бросился к нему и увидел отчетливо различимую тропу, которая бежала с востока и упиралась прямо в скалу. Они двинулись прямо по ней и вскоре очутились перед входом в пещеру. В этом месте известняковый обрыв был пронизан множеством гротов. Вход в пещеру скрывал огромный выступ; на площадке перед ней сохранились следы многочисленных кострищ.

— Ну, вот мы и нашли становище молодых пухи. Здесь они отдыхают во время своего таинственного паломничества. Остается лишь идти по их следам, и они приведут нас к разгадке тайны. Что скажешь, старина Лео?

Лео коротко рыкнул.

— То есть как? Что ты хочешь сказать? Но он и сам быстро понял: только одна тропа упиралась в пещеру, второй, уходившей от нее, не было.

— Ну что ж, значит, где-то неподалеку тропа разветвляется. А сюда они заходят только для того, чтобы с удобствами переночевать… Опять не то?

Лео принюхался и, не отвечая, двинулся в глубь пещеры. Тераи последовал за ним и вскоре обнаружил в темной нише целую кучу факелов и толстых свечей из растительного воска, которыми пухи в деревне освещали хижины.

— Все ясно! Наружного пути через Барьер нет, значит, должен быть проход сквозь гору. Надеюсь, мы по нему проберемся. Эти тонкокостные пухи — прирожденные спелеологи. Увы, в отличие от нас с тобой!

Тераи вынул из мешка атомный фонарь, и они двинулись в глубь горы. Вначале идти было легко: перед ними открывалась длинная сухая галерея с мертвыми беловатыми сталактитами. Затем начались трудности, и Тераи пришлось дважды прибегнуть к молекулярному щуп-зонду, чтобы расширить проход. Наконец они очутились в большом зале со спокойным подземным озерцом, где и заночевали.

И тут они не были первыми: мусор и сгоревшие факелы говорили о том, что паломники-пухи тоже останавливались здесь.

Дальше им уже не попадалось по-настоящему трудных проходов: узкие щели были расширены, видимо, в незапамятные времена металлическими кирками, их следы еще проступали из-под известковых налетов; об особо опасных местах заранее, за десяток метров, предупреждали красные знаки на стенах, а там, где зияли глубокие щели, тянулись примитивные барьеры. В одном месте через пропасть был перекинут даже маленький мост, совсем недавно укрепленный стволами деревьев. Все говорило о том, что пухи регулярно проходили по этой дороге и старались содержать ее в порядке.

К вечеру второго дня они снова увидели свет. Солнце склонилось над болотистой и лесистой долиной. На противоположном берегу ленивой реки деревья карабкались на склоны третьей горной цепи, гораздо более низкой, чем Барьер.

Пещера, из которой они выбирались, была меньше первой и выходила прямо на закат. Здесь они и устроились на ночь.

Пользуясь последними отсветами дня, Тераи осмотрел ближайшие подступы к пещере. Он немного спустился по тропинке, которая была тут менее отчетливой и поросла травой. Оказалось, метрах в пятистах ниже она сливается с другой, более широкой тропой, идущей с юга. Он вернулся к пещере, убежденный, что цель близка.

Ночь была ужасной. Вскоре после заката поднялся ветер, завывая в деревьях, он со свистом гнул кусты. Затем обрушился ливень, и им пришлось спрятаться в глубь пещеры — у входа окатывало как из ведра. Завернувшись в одеяло, Тераи спал урывками, хотя Лео и согревал его своим теплом. Лев тоже волновался и время от времени глухо рычал во сне. Перед рассветом странное чувство овладело Тераи: словно что-то торопило его поскорее разжечь костер и приготовить скудный завтрак до восхода солнца. Ему казалось — он сам не знал почему, — что должен проникнуть в тайну пухи как можно скорее, непременно сегодня же. Какая-то неведомая сила заставляла его спешить, увлекая вперед, и это ощущение росло с каждой минутой. Лео, видимо, чувствовал то же самое, потому что, едва проглотив свой кусок сырого мяса тут же двинулся к выходу из пещеры, призывно рыча.

175